Рубрика: Текстовые вопросы

– Нужно ли рассказывать на исповеди помыслы, в которых тут же раскаялся и попросил мысленно у Бога прощение?

– Давайте я вам объясню, что такое откровение помыслов. Помыслы нужно открывать только те, которые навязчивы или те, с которыми ты сочетался, согласился, а не вся дурь, что у тебя в голове. Это вы так с ума сойдёте, если всё, что бес вам там предлагает, будете оценивать, отслеживать, потом приносить духовнику, его ещё с ума сведёте.

Ко мне один раз женщина подошла и говорит: «Батюшка, я вам хочу все свои помыслы рассказать». Я говорю: «Расскажи бесу, может, он с ума сойдёт». Понимаете, не нужно обращать внимание на помыслы, которые как ветер: «собака лает – ветер носит, а караван идёт». Некоторые духовники неправильно объясняют, что такое борьба с помыслами, и люди начинают каждый свой помысел отслеживать, контролировать, запоминать, некоторые даже записывают, потом идут на исповедь с тетрадками.

Борьба с помыслом в том и состоит, чтобы тут же от него отвернуться. А приносить нужно на исповедь только те помыслы, которые ты пропустил, принял и в уме с ними сочетался. Вот тут уже нужно покаяться. Или, например, тот помысел, который тебя не оставляет: он долбит, долбит, долбит тебя. Вот этот помысел тоже нужно принести на исповедь и открыть. Это не значит, что всю кашу, которая у вас в голове, нужно нести на исповедь. Её нужно презирать – эту кашу помыслов, – ею надо брезговать, от неё нужно отворачиваться. Некоторые уделяют много внимания блудным помыслам и потом, перебирая их, впадают в блуд в своём уме и сердце, потому что держат при себе эти помыслы. И я часто говорю: поисповедовался в блудном грехе и забудь его, и никогда не вспоминай, потому что даже в споре с ним, в борьбе с ним, если ты оставляешь его в себе, в какой-то момент он может опять усладить твое сердце. Бегайте от этого, не держите ни в голове, ни в сердце, ни в памяти, нет у нас этого и всё.

Я очень часто привожу пример, как жили два монаха-отшельника в палестинской пустыни. Проходили невдалеке паломники и пригласили этих пустынников с собой на праздник Воздвижения Креста Господня в Иерусалим. Те согласились, вышли из своих пещер и пошли в город. А в городе головы их закружились, и в ту же ночь монахи пали с блудницами. На следующий день возвращаются к себе в пустынь. Один рвёт на себе волосы, кричит, стенает, а другой идёт и поёт Псалтирь. И вот первый, который был в таком отчаянном состоянии, говорит: «Как ты можешь петь, когда мы вчера за одну ночь потеряли всё, что приобрели за 30 лет жизни в пустыни». А второй отвечает: «Ничего я не делал». Они разошлись по своим пещерам и первый, который находился в состоянии отчаяния, в эту же ночь удавился как Иуда, потому что не смог перебороть это состояние.

Отчаяние – это страшное психическое состояние, когда человеку кажется, что лучше бы у него рука болела, нога, но только не душа. Когда душа болит, человек готов в петлю лезть, лишь бы остановить это. А второй монах не отчаялся, пошёл в пещеру и начал всё с самого начала. Он понял, что отчаяние – это бесовское дело, если руки опустить – прямо в ад пойдёшь. Он смирился и начал всё с чистого листа. Он сказал: «Да, я всё потерял, но я начну всё с самого начала». И через 10 лет, когда он умирал, ангелы сошли с Неба и душу забирали в Царствие Небесное.

Поэтому никогда не отчаивайтесь. Иногда вот некоторые неправильно понимают покаяние. Они думают, что покаяние – это когда нужно постоянно лить слёзы и говорить: «Я грешен, я грешен». Если так человек кается, он приходит в состояние удручения, в состояние отчаяния, расслабления. Нужно не говорить, что ты грешен, а нужно изменять себя, больше так не повторять. Слово «покаяние» в переводе с греческого обозначает «изменение», изменение мировоззрения, изменение состояния ума, сердца. Поэтому нужно не просто говорить «я грешен», а надо изменяться, надо жить духовной жизнью, говорить «Господи Иисусе Христе, помилуй мя» с утра до вечера.

Протоиерей Сергий Баранов

– Можно ли очень пожилому человеку просить у Бога продления своей жизни?

– В русском Пантелеимоновом монастыре на Святой Афонской Горе подвизался монах Анфим. Он был среднего возраста, может, примерно мой ровесник. У этого монаха было послушание: он выносил главу святого великомученика Пантелеимона, когда приезжали паломники или когда приходили поклониться святыне из других афонских монастырей. То есть он был ближе всех к главе Пантелеимона Целителя, к мощам святого великомученика. Ближе некуда. Вот в очередной раз приезжаю на Афон и вижу на кладбище свежую могилку с надписью: «Иеромонах Анфим». У него обнаружили рак, и он сгорел от болезни буквально за месяц-полтора.

И вот у неверующих или тех, кто подходит к православию практично, слишком по-земному, может возникнуть недоумение. Человек, казалось бы, возле мощей великомученика и целителя Пантелеимона был каждый день и вдруг умирает одним из первых и умирает в возрасте, далеком от старости. У таких людей сразу возникает вопросы: «Неужто мощи перестали действовать? Почему Целитель не помог ему в болезни?»

Нам нужно всегда помнить очень важную вещь. Когда мы молимся о здравии, когда мы просим помощи у Бога, нам нужно всегда оставлять трезвую память о том, что, сколько Бог не будет продлять тебе жизнь, всё равно ты умрёшь. Сколько мы не будем просить: «Великомученик целитель, помоги! Матерь Божия, помоги! Исцели меня сегодня, завтра, послезавтра, через год, дай мне ещё 10, 20, 30 лет», – нужно всегда оставлять память о том, что это когда-нибудь кончится, когда-то будет конец. Ведь сам Христос прошёл через этот порог смерти, и Богородица за ним прошла тем же путём, и все святые прошли, и святой Лазарь четверодневный, которого так чудесно Господь исцелил, воскресил уже разлагающегося мертвеца. Никогда не было таких чудес. Но и Лазарю потом пришлось умереть.

Мы иногда просим в молитвах, потому что нам дано право просить. Но мы совсем не хотим помнить о смерти. Можно просить у Господа ещё здоровья, ещё несколько лет жизни, но всё равно оставлять в памяти тот момент, что всё когда-то кончится, всё равно нужно умирать. Понимаете, если человек носит в себе память смертную, он начинает трезво жить. Он начинает правильно жить, он делает меньше глупостей. А когда человек говорит: «Я не хочу думать о смерти, не буду об этом страшном думать. Хочу только о добром думать» – значит, его жизнь духовная будет иметь плохой результат. Память смертная нам нужна. Это разум наш. Невозможно жить без памяти смертной. Тот человек, который имеет здоровье, но не имеет памяти смертной – уже умер духовно. Он ходит, моргает, в пространстве передвигается, ест, пьёт, но духовно он уже умер для вечности. Память смертная – это большое дело для христианина, без этого нельзя.

Протоиерей Сергий Баранов

– Добрый, тихий человек – значит, смиренный?

– Здесь как раз надо, чтобы тихий ещё и добрым был. А то бывают тихие люди, но тихие от высокомерия. Он молчит не потому, что любит всех, а потому, что презирает всех и думает: «Что я с этими дураками буду говорить?» Поэтому он должен быть тихий и добрый. Если добрый, значит его тихость хорошая. Это хороший результат его тихости.
Но понятие «смиренный» еще бывает в духовном понимании. Вот мы прожили больше 80 советских лет. Какая-нибудь женщина жила в колхозе, была добрая, тихая, хорошая, но Бога совсем не знала, даже, может, ещё и комсомолкой была, потому что её туда втянули. Это нормально в земном отрезке. Но в Царствие Небесное, если она Бога не знала, как она туда попадёт? Царствие Небесное – это сочетание с Богом, а не с добротой. Доброту все знают – и безбожники, и другие религии. Возьмите любую религию – все имеют понятие о добре, все имеют нравственные законы более-менее одинаковые. Однако, если мы будем оставаться только в пределах нравственного закона, то останемся в пределах наших земных отношений, и Бог нам не нужен. А в Царствие Небесное без Бога нельзя войти, потому что мы Богом входим в Царствие Небесное.

В Евангелии говорится: Я есмь дверь: кто войдёт Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет (Ин. 10:9). То есть через Бога мы входим в Царствие Небесное, и в Боге мы там живём. А если просто остаёмся на уровне души, на уровне добрых отношений, эти добрые отношения с нами и умрут, и в могилу уйдут. И всё, больше ничего. Даже животные способны любить своё потомство, сохранять инстинкт стаи, но они не наследуют Царствие Небесное, они умирают и всё. Животное умирает примерно так, как представляли коммунисты человеческую смерть: умер – и нет его. А человек – это другое существо. Он должен сочетаться с Богом и в Боге иметь жизнь вечную. Потому что ни в чём ином, ни в ком другом нет жизни вечной. Бог – источник жизни вечной. И когда мы входим в Бога, входим в жизнь вечную. А без Него просто живём и умираем, и не наследуем жизнь вечную. Поэтому добрые черты характера – это хорошо и прекрасно для христианина, но этого недостаточно. Человек должен искать Бога. И его доброта должна проходить через Бога, через Христа. Он Богом должен дышать, должен Богом любить, Богом страдать за весь мир, Богом прощать, Богом молиться.

Протоиерей Сергий Баранов

– В благодарственных молитвах по Святому Причащению мы просим: просвети мои очи сердечные. Поясните, пожалуйста, о чём это?

– Часто в жизни мы говорим такие слова: как я раньше смотрел – и не видел, слушал – и не слышал. У каждого из нас есть очи телесные, которыми мы видим этот свет, а есть еще очи ума или сердца нашего, которыми мы даём оценку предмету, событию. Мы сердцем тоже видим. Чтобы войти в духовную жизнь, чтобы увидеть Бога, надо иметь духовное зрение. Бог – не плоть, а Дух, поэтому Он не видится телесными очами. Поэтому мы просим: просвети мои очи сердечные, чтобы они наконец-то увидели и увидели правильно. Как Господь часто говорит в Евангелии: слепые вожди слепых слепцы вы есть. Он часто говорит это людям, которые имеют телесное зрение. Но Он им говорит: слепые вы, то есть вы видите предметы, события, но совершенно не понимаете их значения, не даёте оценку, которая рождается именно в сердце.

Протоиерей Сергий Баранов

– Каков лучший способ примирить поссорившихся людей, обвиняющих друг друга?

– Стоит сказать, что это сразу не получится. Если люди поссорились и серьёзно, то тут нужно терпение. Наверное, нужно проявить любовь и к тому, и к другому. Пока ты не в ссоре, ты можешь помочь, проявить любовь, а им сложно это сделать, они уже накручены. А ты пришёл со стороны, ты не в конфликте, поэтому используй это положение, отнесись и к одному с добром, и к другому. Ласковое обращение смягчит этот конфликт, и дальше отношения сами начнут выправляться. Любые выяснения отношений – кто прав, а кто виноват – это замкнутый круг. В этом состоянии у поссорившихся страдает сердце, они мучаются. Поэтому первое, что нужно сделать, – это обогреть их сердца, успокоить людей добром, милостью. А когда они немножко успокоятся, тогда уже мирить.

Протоиерей Сергий Баранов

– Какой самый большой грех?

– Эгоизм. Потому что от него произрастают все-все остальные грехи. Эгоистичный человек угождает себе, а не Богу, не духовнику, не ближнему, всё себе и себе. Вот это самый большой грех. Как побеждать эгоизм? Делать всё наоборот. Эгоизм велит тебе одно делать, а ты делай противоположное. Всё время слушай его и делай наоборот. Не как эгоизм просит, а как Бог велит

 

Протоиерей Сергий Баранов

– Какие причины того, что человек впадает в прелесть? И может ли он сам увидеть свое состояние?

– Тут вторая часть вопроса как бы очень связана с первой – может ли он сам увидеть своё состояние. Вот чтобы как-то подстраховаться от прелести, нужно иметь духовника, который со стороны на вас будет смотреть. Когда я последний раз был на Афоне, отец Павлин рассказывал мне следующее. В Русском монастыре жил старый-старый монах – отец Иннокентий. Был он, как ребенок: имел такой детский нрав, детский ум. Каждую ночь этот монах читал по три часа Псалтирь. Весь монастырь знал, что отец Иннокентий каждую ночь читает три часа Псалтирь. И отец Павлин решил как-то поиронизировать, пошутить: «Отец Иннокентий, вот ты по три часа ночью Псалтирь читаешь. Говорят, когда святые молятся, они даже, бывает, от земли отрываются. А ты вот не отрываешься от земли?» И этот престарелый младенец вдруг ему так серьёзно отвечает: «Пашка, так это же, наверное, только со стороны можно увидеть? Я же сам-то не вижу…»

Вот так, чаще всего, и состояние прелести человека. Оно в том и прелесть, что ум помрачается, человек начинает искажённо видеть. И поэтому очень хорошо, когда со стороны кто-то наблюдает за тобой, без лести с тобой разговаривает. Например, духовник твой. Во-первых, видит со стороны, а во-вторых, без лести тебе говорит.

Вообще прелесть происходит от гордости. Ничто так не помрачает ум человека, как гордость и тщеславие. Они просто нас делают идиотами. Самый глупый человек – это гордый человек. Он помрачён, он не видит очевидных вещей, и это очень страшно. Ведь он не видит себя, зато начинает видеть очень хорошо других. Когда-то у человека возникает мнение о себе, что он нечто – вот он стал читать по пять акафистов в день и по три кафизмы. И через неделю, через месяц такая приятная сладость на сердце пришла! И вот наконец-то он увеличил своё молитвенное правило. И начал об этом думать, потому что ему сладко, и перестал думать о своих грехах, потому что это горько. И постепенно совсем вытеснил память о своих грехах, оставил только видение своего превосходства. И первая примета прельщенного человека – он начинает осуждать других, что они как бы не так подвизаются. Самая главная примета всех наших раскольников православных – это то, что они начинают осуждать священников, епископов, Патриарха, вообще всех и вся. Это самая яркая примета того, что человек находится в прелести. Другой приметы даже не надо. Человек или целая компания людей, целая группа людей, которые начинают осуждать. Когда только пришли к вере, они были скромные, они уважали священноначалие и старших и вдруг через какое-то время подвизались, подвизались и наподвизались… «Патриарх не наш, епископ не наш, священники все дураки, а вот мы, тайная группа подвижников, мы как раз соль земли». Это большая беда. Это вот как раз прелесть в самой яркой её форме. Кончится совсем плохо.
 

Протоиерей Сергий Баранов

– Что из себя представляют люди, которые уходят в монастырь? Это люди, которые вконец разочаровались в обычной жизни?

– В светском обществе существует такой стереотип, что туда от трудностей жизни убегают неудачники, люди озлобленные и угрюмые. Но в действительности монашество – самое светлое и прекрасное, что есть на земле. Кто хоть раз общался с монахами, знает, что это по-настоящему открытые и радостные люди. Идею Бога они предпочли всем остальным, отсекли второстепенное и стали искать главное. Борясь со своими страстями, эгоизмом, иноки обретают истинную свободу, а с ней – истинную любовь. Уже здесь, во временной жизни, эти люди настолько приближены к Царствию Небесному, насколько это возможно. Обретённым счастьем они делятся с окружающими. С древности считается, что открытие монастыря – великое благословение для селения, в котором он находится. Недаром такие места в народе называют святыми…
 
Протоиерей Сергий Баранов

– Помню, какое было благоговение, когда входишь в первый раз в храм. Почему оно теряется со временем?

– Первый раз мы входим в храм, и Господь даёт нам призывающую благодать, чтобы мы почувствовали, как это вкусно, как бы затравку такую дает. Чтобы мы хотя бы понимали, ради чего мы здесь будем трудиться. И люди первое время так вдохновенно трудятся, ходят в храм, молятся, прям за неделю становятся «святыми». А потом немножко утомляются. Может, сами утомляются, может, Господь понемногу «конфетку» отбирает, чтобы мы за ним пошли, чтоб мы опять её искали. Как ослику вешают морковку, и он ходит за этой морковкой по кругу. Так и мы, существа богоподобные должны были бы быть по своему устроению.

Но мы, потеряв богоподобие, часто становимся скотоподобными. То есть живём только животными инстинктами: инстинктами живота, комфорта, продолжения рода. А те высокие духовные мотивы, которые должны быть в нашем сердце, у нас умирают. Мы спускаемся на уровень животных. И тогда Господь не может с нами действовать в области Духа, потому что у нас духовное всё закрыто. И Он, чтобы хоть как-то нас потянуть, действует в области инстинктов. Кстати, чувство боли – то же чувство, которое присуще скотам. Через чувство боли Господь как бы нас регулирует: туда не ходи – здесь будет больно, сюда ходи – здесь больно не будет. Даже не через мозг уже на нас действует, а вот такими грубыми способами. Потому что мозг у нас чаще всего уже работает лишь на чувство потребления: чтобы наесться, получить теплый угол, комфорт и все. А ведь даже ни один компьютер не может работать так, как может наш мозг, – очень тонко, широко. Но наш мозг работает очень узко: все файлы перегорели, остался только один – на комфорт.

А Господь не может просто спокойно наблюдать, как мы погибаем, и хотя бы так начинает на нас влиять. Если общество вырождается, тому обществу посылаются катаклизмы внутри страны, чтобы человек хлебнул горя сполна и начал думать, наконец: ой, а как же мне избежать горя, у меня уже так болит, что я от этого готов бежать, днём и ночью не спать, только бы это обойти. И тогда человек начинает смотреть и думать.
 
Протоиерей Сергий Баранов

– Многие считают себя верующими. Но истинная вера присуща, видимо, немногим? Да и что это такое?

– Истинная вера – это формат миробытия, мироощущения, присущий больше святым. И это уже не вера тому, что ты прочитал, услышал, тебе передали, а это уже твой личный опыт и твой личный опыт не прошлый, не будущий, а сегодняшний. Это происходит в состоянии молитвы, когда меняется состояние ума. Изменяется мироощущение человека, и становятся ясными те вещи, которые раньше были для него какими-то непонятными. А, может быть, у него совсем не было опыта духовного. И вдруг появляются мироощущения, которых он раньше не знал и не догадывался. Бог ему открывается совершенно не так, как он себе представлял, когда пришёл в Церковь. Он открывается очень чётко и без всяких иллюзий. В таком состоянии человек уже святой, он переживает Бога реально, очень реально. Это уже не фантазия.
 
Протоиерей Сергий Баранов

— Вы нам хотели рассказать про причащение. Что это? Зачем мы это делаем?

— Царь Давид в 50-м псалме сказал: «Во гресех роди мя мати моя». От Адама и Евы все человечество получает с молоком матери, даже еще в утробе, говоря по-современному, испорченный ген. Мы рождаем ребенка, еще не научили его ничему плохому, а он такой малюсенький уже закатывает истерики, ножками сучит и ручками брыкается. Начинает еле-еле ходить, а уже хулиганит, характер свой проявляет, кричит, капризничает, скандалит. Это говорит о том, что грех ему с кровью матери передался. И куда потом это вылезет? Кем он станет в жизни? Академиком или вором? Хорошим отцом или блудником? В чем суть любого греха? В эгоизме. Человек предал Бога, Того, Кто создал его таким красивым, таким счастливым, лелеял его, ухаживал за ним, дал ему весь этот мир, поселил в раю. Предал не просто своего друга, такого же грешника, как он сам, а Того, выше, чище и светлее Которого нет. И что же делать, если все люди с кровью матери получают этот испорченный ген? Когда у человека рак крови, ему делают переливание: здоровой кровью пытаются заменить больную. А где взять кровь, если все вокруг болеют одной и той же болезнью? Нужен тот, у кого осталась чистая кровь, а на земле таких нет: даже святые и праведники заражены. И тогда Бог, видя эту вечную проблему, сходит на землю и берет на себя нашу зараженную грехом плоть.

Помните, как после сорокадневного поста Иисуса Христа в пустыне, дьяволу была дана возможность искушать Господа? Это говорит о том, что Господь в полной мере принял на Себя человеческую плоть, зараженную грехом, но Сам ни минуты не сочувствовал греху. И что потом Он с этой плотью делает? Нечто, совершенно противоположное эгоизму: Он, чистый, ради нас, негодяев, идет на Крест. Это и есть любовь. И там, на Кресте, эта страшная, зараженная кровь просто вскипает, дистиллируется. То есть Господь берет зараженную кровь и преображает ее в здоровую. Так на земле появилась чистая кровь, которую можно переливать. И Он дает Свою кровь нам и говорит: «Пейте, се кровь Нового Завета. … Кто не будет пить крови Моей, тот не войдет в Царство Небесное». Не потому, что Бог не пустит, а потому, что ты не выздоровеешь. Если бы мы правильно понимали, что такое причастие, то никаких вопросов не было бы. Как умирающий больной ждет капельницу, так и мы должны себя ощущать. Если бы мы чувствовали, как ужасно больны, что болезнь ежечасно убивает нас не только в этой жизни, но и для вечности, мы бы выпрашивали причастие у священника. Мы причастия должны жаждать, для нас оно должно быть не наградой, а исцелением от болезни. И как церковь может лишить кого-то лекарства, и какой больной может не желать лекарства? Он должен выпрашивать его: мне плохо, я болею, я страдаю.
 
Протоиерей Сергий Баранов

— Какая польза душе от поста? К чему нам нужно стремиться, когда постишься?

— Даже язычники знали, что во время поста у человека сосредоточенный ум. Ученые знают, что интеллектуальные вещи лучше всего делать с утра, на голодный желудок, потому что у несытого человека более утонченный ум. Где-то на третий — четвертый день поста вдруг ощущается, что ум начинает более внимательно усваивать молитвы. Человек, который постоянно переедает, находится в духовном расслаблении. Переедание приносит сонливость, вялость. Постящийся же человек более окрыленный, вдохновенный. Практика утеснения себя в пище хороша в том смысле, что вы начинаете становиться хозяевами самих себя. Не чрево командует вами, а вы — чревом. Пост — это же не только ограничение в пище, но и ограничение в увеселениях, впечатлениях. Пост — это большее уединение, больший труд, это работа над собой, наука преодолевать себя. Чаще всего страсти владеют нами. Они наши хозяева: куда им надо, туда они нас и влекут. А мы, как рабы, плетемся за ними: то на переедание, то на увеселение, то на пьянство, то на блуд, то на ссору. Страсти нас уже не спрашивают — берут за шиворот и тащат за собой. И мы за ними влечемся. А человек, начинающий практику отказа своим похотям, привычкам, грехам, страстям, постепенно становится хозяином самого себя. Святые были хозяевами своего ума, сердца, тела. А мы рабы — не Божьи, а рабы страстей. А рабство унизительно. Иногда знаешь человека прекрасным, хорошим, сильным — и вдруг встречаешь его, а он спился. И даже по его внешнему виду заметно, в каком униженном состоянии он находится. Он стал рабом страстей, пьянства, наркомании, блуда, потерял семью, детей, уважение окружающих. Волочится за своей страстью, как пес, которого ведут на веревке.
 
Протоиерей Сергий Баранов