Слово протоиерея Сергия Баранова в день памяти Царственных Страстотерпцев 17.07.2024 г.

Слово протоиерея Сергия Баранова в храме Табынской иконы Божией Матери пос. Херсон 14.07.2024 г.

Слово протоиерея Сергия Баранова в праздник святых апостолов Петра и Павла 12.07.2024 г.

Слово протоиерея Сергия Баранова 09.07.2024 г.

Слово протоиерея Сергия Баранова на Троицу в главном храме Вооруженных сил РФ г. Москвы, 05.05.2024 г.

Христос воскресе! За неделю до сего славного и великого дня была Лазарева суббота. Господь сказал тогда своим ученикам: Лазарь, друг наш, умер. В человечестве испокон веков тема смерти вызывала содрогание, противление, великую неприязнь. И вдруг один из учеников Христа, предвкушая изменение всего хода бытия, вдруг говорит странную фразу: «Пойдем и мы умрем с Лазарем!» Вопреки всему, что чувствовало человечество в сторону смерти, – мерзость, страх, неприятие – один из учеников говорит: «Пойдем и мы умрем!».

Это было за неделю до славного Воскресения Христова. И ученики уже Духом Святым предощущали изменение отношения к смерти. Раньше точка смерти была фатальной, мрачной. За ней была черная дыра. Но Воскресение Христово всё изменяет. Вдруг там, за точкой смерти, появляется свет, появляется смысл, появляется надежда. И во всех христианах паралич боязни смерти пропадает.

У первых христиан, тех, что жили ещё в первом веке, которые видели Христа или хотя бы слышали о Нём от близких учеников, вдруг изменяется отношение к смерти. Изменяется настолько, что они идут в амфитеатры, где мучают христиан. Сами бегут и тащат с собой своих детей. Это насколько должно было перевернуть сознание человечества, чтобы самая страшная тема изменилась кардинально! Для христиан смерть перестала быть страшной темой, ужасной темой, парализующей до мурашек, до холода. Эта тема наполнилась смыслом.

Точка смерти продвинулась вдруг дальше. Оказывается, за точкой смерти – весь смысл. До этой точки у нас коротенькая жизнь, которая пролетит – мы и не заметим. Сейчас стоят в храме пожилые люди, кто-то из них может сказать: да я, вроде бы, как и не жила, вчера только была маленькой девочкой, а сейчас я дряхлая старуха, и ничего нельзя изменить. Чем ближе смерть, тем глубже отчаяние, тем больше леденящий страх. И вдруг христиане выпрямляются во весь рост, расправляют плечи и смотрят смело в лицо смерти. «Где, твоё смерти, жало? Где твоя, аде, победа?»

Сегодня мы слышали слова Иоанна Златоуста. Всё сокрушило Воскресение Христово. Всё изменило, кардинально изменило. Христиане перестали бояться смерти, смерть вошла в смысл нашей жизни. За точкой смерти появился свет, появилась надежда, и Царствие Небесное там и есть! Короткую жизнь мы должны прожить. Не прожечь, не пробежать, не потерять. Мы должны прожить так, чтобы шагнуть уже туда, в Вечное блаженство, которому не будет конца. Если мы наследуем его как христиане.

Перестанем бояться смерти. Христос сокрушил в нас этот страх. Будем даже в конце жизни желать смерти, чтобы быстрее встретиться со Христом. Когда умирал величайший святой Григорий Палама, он смотрел смело, спокойно в глаза смерти и последние его слова были: «В Горняя, в Горняя ко Христу». Если наше хождение в храм не изменит нас в этом плане, можно считать, что мы потеряли время, зря ходили, в нас ничего не изменилось. Будем смотреть на Христа, Который прошел врата смерти, дав нам пример.

Когда ребенок боится, отец встаёт и идёт первым. Даёт ему пример и говорит: следуй за мной, не бойся, сыночек, смотри, я иду первый. Так поступил Христос, первый прошёл врата смерти, и смерть Его не задержала. Он прошёл её и не остановился в этой точке. И вдруг за Ним – один христианин, второй, третий, те апостолы, которые ещё очень-очень сильно боялись, боялись настолько, что даже предали Своего любимого Учителя. Вдруг в них что-то изменяется. Один решился и пошёл. И прошёл эту точку, и смерть его не задержала, и второй, и третий. Сотни, тысячи первых мучеников христиан прошли эту точку и в этой точке не остановились, а пошли дальше, к Свету.

Сегодня великое торжество Жизни над смертью! Жизнь победила смерть. Но Жизнь – это Христос! Другого смысла жизни нет. Жизнь – это Христос! Христос – это смысл, Христос – это сила, Христос – это победа! А мы все можем быть сопричастны всему этому, только держась за Него, ухватившись двумя руками за Христа. И только с Ним мы пройдем и победим.

Богу нашему слава! Всегда, ныне и присно и во веки веков! Аминь.

Протоиерей Сергий Баранов
5 мая 2024 г.

Слово протоиерея Сергия Баранова в день Светлого Христова Воскресения, 05.05.2024 г.

Когда умирает человек и его хоронят, тогда это таинство погребения, оно как-то оформляется внешними традициями. Люди издревле приглашали плакальщиков, которые добавляли трагизма этому событию. Кому-то поручали произнести слово об усопшем, и этот человек говорил высоко, глубоко, вдохновенно, плакальщицы плакали. А вот самые близкие обычно ничего не говорят. Почему? Потому что у них крайней степени боль, они не могут ничего говорить и даже плакать не могут. Для них любое слово в момент глубокой трагедии ненастоящее, а может быть, даже кощунственное, потому что эту боль и озвучить-то нельзя никаким словом. Любое слово будет ненастоящим, фальшивым, искусственным, дежурным, и оно может даже оскорбить этот момент.

Почему ещё самые близкие молчат? У них так болит, что они говорить не могут. Они даже соображают в это время очень-очень притуплено. Они в каком-то тумане находятся. Боль такой остроты, такой степени, что уже даже мозг притупляется.

Вот и сегодня не хотелось бы оскорбить этот момент каким-то тяжелым словом. Самое главное сегодня – это не воспоминание чего-то, что произошло две тысячи лет назад. Ни в коем случае, это не воспоминание. Когда мы служим Божественную литургию, то верим, что в этой Божественной литургии то же Тело и та же Кровь Христа. Каждую новую Литургию Он нам дает Своё Тело, раздробленное и окровавленное. Каждая Литургия начинается с проскомидии. А значит и проскомидия – это не «как-бы», это не какие-то воспоминания, не какая-то духовная меланхолия. Значит, и проскомидия, как начало Литургии, это не «как-бы», а вот здесь и сейчас!

А что на проскомидии происходит? Вы вот стоите, поминаете, священник от вас отделён иконостасом. Он заколает Агнца, режет Его. Не «как-бы» Агнца и не «как-бы» режет. Литургия – это не театр воспоминаний, Литургия – это жизнь, это вот сейчас. Священник на проскомидии режет Его, вынимает, раздробляет, и там читаются такие слова: «Един от воин копием ребра Его прободе…» И священник берет копие и прободает Его. Не «как-бы», не в воспоминание. Может быть, это у протестантов так, а у нас каждая Литургия – это Жертва Бога вновь и вновь, вновь и вновь, каждый день. И этим стоит мир.

Наивные люди думают, что мир стоит какими-то великими гуманистами, политиками, экономистами. Да они сами живы только потому, что каждый день приносится Жертва Бескровная. Не было бы ни политиков, ни экономистов, ни гуманистов, ни философов, вообще бы ничего не было, если бы каждый день не приносилась Жертва Христа за каждого из нас. Не «как-бы»… Никогда не кощунствуйте. Пусть даже в помыслах не пройдет это «как-бы»… Не «как-бы», это здесь и сейчас, в полной мере. В полной мере всего трагизма.

И каждый вынос плащаницы – это не «как-бы», это несут Христа. Да, Его несут безумные, бесчувственные люди. Можно начать с нас, священников. Потому что вот мы Его только вынесем, а через пять минут уже будем думать о следующей службе, о разговлении, кто-то сегодня даже напьется. Будем думать о чём-угодно, но только не здесь наша боль, не здесь наши сердца. Так же, как две тысячи лет назад, несут безумные люди, ничего не понимающие, испуганные, не понимающие всей глубины.

Но знаете, что мы можем понять? Да, мы в этой жизни не может войти во всю глубину момента, но хотя бы мы можем понять: Господи, я оскорбляю этот момент своим состоянием. Ну, хотя бы вот это мы можем понять и сказать не какие-то красивые слова, фразы, а сказать просто: «Прости меня, пожалуйста». Когда человек приходят к покойнику, уже поздно о чем-то говорить, кроме «прости». Уже всё, опоздал. Опоздал помириться, решить какие-то вопросы. Всё, уже опоздал. Его уже нет…

Ну, а ты ещё не опоздал хотя бы сказать от себя: «Прости меня». Ещё есть время. Не говорите у Плащаницы ничего лишнего, кроме «прости меня», и всё. Господи, Иисусе Сладчайший, спаси нас!

Протоиерей Сергий Баранов
3 мая 2024 г.

Слово протоиерея Сергия Баранова в Великий Пяток Страстной седмицы, 03.05.2024 г.

Сегодня первое евангельское чтение было о том, как мужчина привел сына своего к Господу, чтобы Господь исцелил его. Этот сын страдал недугом беснования. Согласитесь, лучше самому болеть, нежели дети болеют. Самая-самая большая скорбь – это когда дети болеют или, не дай Бог, хоронить своих детей. И вот этот исстрадавшийся отец подходит к Господу и говорит: «Я уже просил твоих учеников и апостолов, и они не смогли исцелить его. Я прошу Тебя решить эту нашу скорбь, избавить нас от этой беды». И тогда Господь спрашивает: «Давно ли это у него происходит?» Отец больного юноши отвечает: «С детского возраста. С самого детства он болеет припадками беснования».

Мы понимаем причину всех наших болезней. Когда Адам с Евой жили в раю, они не болели. Они не страдали. Они наслаждались мирной, тихой жизнью, трудились, возделывали рай. Были в общении с Господом. И ни скорбь, ни теснота их не посещали. Но после грехопадения люди начинают болеть и умирать. То есть мы понимаем причину всех наших страданий – грех.

Но возвращаюсь к вопросу Господа: «С какого возраста у него это случилось?» С детского. Сразу возникает вопрос: ну, какие грехи могут быть у ребенка? Он только недавно родился. Он ещё не успел ничего наделать. Но ребенок сопричитается греху ещё до рождения. Девять месяцев он развивается в утробе матери, и девять месяцев он живет её ощущениями. Он не только пуповиной к ней привязан, он привязан к ней всеми своими нервами, всей своей силой души. И всё, что в эти девять месяцев переживает мать, переживает и ребенок. В эти девять месяцев мать гневается? – Гневается. Завидует? – Завидует. Тщеславится? – Тщеславится.

Всё, что присуще человеку после грехопадения, мать девять месяцев носит в себе и это невольно передает своему ребенку. Неслучайно в церкви есть такая духовная традиция: когда мать понесла чадо, с первой недели, как она только почувствовала, что там в ней уже есть жизнь, мужчина и женщина расходятся по разным спальням, чтобы ребенок не чувствовал ничего, никаких переживаний. Это непросто, но это реально. Наши предки так жили, так есть, это реально.

Ребенка нужно максимально питать миром, спокойствием, молитвой. Мать причащается, и ребенок причащается, потому что у них в это время одно кровообращение, одна нервная система, завязанная через пуповину. И поэтому не то, что с детского возраста, но ещё до рождения ребенок бывает уже сопричастен греху в полной мере.

Он всё это переживает, все детали греха, все тонкости, все нюансы. И поэтому, когда он рождается, мы смотрим на невинное дитя, его никто ещё не учил греху, он нигде ничего не видел, нигде ничего не прочитал, а уже лежит, ножками, ручками сучит, требует своего, капризничает. Он уже ведёт себя плохо. Потому что в нем всё это уже есть, он родился уже с этим. Мать наградила его и своей группой крови, и своей испорченной кровью, она его уже заразила во чреве своем. Она его уже заразила. И мать, и отец.

И обратите внимание, что апостолы не могут исцелить его. В сегодняшнем Евангелии этот бедный отец спрашивает: «Почему твои ученики не смогли исцелить его?» В сегодняшнем Евангелии, которое мы читали от Марка, говорится: этот род исходит только молитвой и постом.

А в другом Евангелии говорится более точно. Апостолы были в недоумении, они уже творили много чудес, и вдруг в этом случае у них осечка. Они подходят к Господу уже наедине и спрашивают: «Почему мы не смогли в этот раз исцелить?» И Господь отвечает более глубоко, более точно: «По неверствию вашему». А потом Он уже добавляет: «Этот род исходит, исцеляется только молитвой и постом». Неверствие…

Отсутствие веры исцеляется молитвой и постом, то есть духовной жизнью. Я бы сказал: не только молитвой и постом, а всем образом духовной жизни. Мы иногда так наивно подходим к таинству веры. Нам кажется, что мы вошли в храм – и уже верующие. Испытайте свою веру точкой скорби – и ваша вера рассыплется.

Когда мы не понимаем Бога и говорим в отчаянии, даже в противоречии Богу: «Почему? Я же прошу Тебя?» В ответ в этот момент испытывается наша вера. Ты веришь в Бога только в момент благополучия. А в момент скорби твоя вера вдруг раз! И рассеялась, как дым. Значит, это была не вера. Это было что-то очень относительное, зыбкое. Настоящая вера всегда остается верой. И в момент благополучия, и в момент скорби, и тогда, когда ты вообще не понимаешь Бога. Не понимаешь Бога, но веришь Ему, что Он лучше тебя видит ситуацию, что Он – великая любовь, великое благо, великая премудрость, и что всё в Его добрых и отеческих руках. Такую веру очень непросто иметь. Такая вера приобретается потом, скорбью и кровью. Чем человек больше терпел, тем крепче его вера. Неслучайно Господь призывает учеников: «Хочешь быть моим учеником – бери крест, следуй за Мной!»

Несением креста, во-первых, испытывается твоя вера, а, во-вторых, укрепляется. Нельзя себя убедить в вере. Уговорить, обмануть, что ты верующий, можно. Но придет точка скорби, точка отчаяния – и твоя вера испарится. Вера – это чудо. Вера – это Таинство. Ты не можешь объяснить даже, что это такое, как это к тебе пришло. Ты просто констатируешь факт: «Верую, Господи, очень крепко верую». А до этой точки ты всё время в церкви вопиешь, как вот этот отец: «Верую, Господи, помоги моему неверию!» То есть, какая-то чуточка предзачатной веры во мне есть, но окончательная вера – от Твоей благодати. Вот Ты пошлешь на меня Духа Святого, и Он меня просветит. Что со мной произойдет? Я даже не понимаю, что это. Но вдруг я становлюсь очень убедительно верующим. Верую, Господи, помоги моему неверию. Мне нужна в этой моей вере Твоя часть. Моя часть очень ненадежная и зыбкая, поэтому помоги, Господи, моему неверию.

К сожалению, об этом мы можем говорить с печалью, со слезами, потому что в этом состоянии мы бываем даже, когда пятьдесят лет в храм ходим, а то и всю жизнь. Часто у нас бывает какая-то несовершенная вера. Сегодня веруем, завтра не веруем. В этой ситуации доверяемся Богу, в другой не доверяемся.

Так вот, если Бог посетит, происходит просто чудо. Просто ты веруешь без рассуждения, без объяснений, без углубления в какую-то философию. Я верую! И вот с такой верой можно идти даже на крест, даже на смерть. Эта вера, как фундамент, непоколебима.

Господи, дай нам веру! С верой так легко жить. Я не говорю, что верующему человеку не сопутствуют скорби. Это какая-то фантазия, что вот человек покрестился, ходит в храм – и у него все скорби и недоразумения сразу отошли. Да их может быть даже больше. Отношение к этому становится другим. Ты просто веруешь, что Бог послал, значит, так и надо. И Бог согреет твое сердце, укрепит, и ты вытерпишь, вынесешь и пойдешь дальше. Такие сладкие слова. Не просто Иисусе, а Иисусе Сладчайший, спаси нас!

Протоиерей Сергий Баранов
14 апреля 2024 г.

Слово протоиерея Сергия Баранова в Неделю 4-ю Великого поста, память прп. Иоанна Лествичника, 14.04.2024 г.

Я сегодня хотел ответить на один из самых важных вопросов в теме Иисусовой молитвы. Один из самых важных вопросов, потому что, если вот здесь будет ошибка, то всё дело пойдет насмарку. Не то, чтобы с нулевым результатом, оно даже может быть с отрицательным результатом. И тогда будет печальная картина, когда человек употребляет искренность, усилия, труды, тратит время, а получает отрицательный результат.

Часто мне задают вопрос: Существует такое мнение в обществе, что от Иисусовой молитвы можно повредиться, можно сойти с ума. Действительно ли это так?»

Да, отчасти это так, если заниматься Иисусовой молитвой неправильно. Любым делом, если заниматься неправильно, то можно иметь отрицательный результат. Также и в деле Иисусовой молитвы. Если нарушать фундаментальные основы Иисусовой молитвы, принципы, то, конечно, можно повредиться. И мой духовный опыт общения с людьми церковными, ищущими духовной жизни, теперь уже не теория, а мой опыт, мне говорит: да, такие случаи бывают. И это печальные случаи, когда человек берется за святое дело и имеет очень плохой результат.

В чем суть ошибки? В том, что люди пренебрегают, сознательно или бессознательно пренебрегают основополагающими принципами Иисусовой молитвы. Вот с чего всё начинается. Эти люди желают сразу ощущений, состояний духовных, переживаний, даров, а наука Иисусовой молитвы, практика, опыт многовековой святых отцов наоборот категорично запрещают желания этих ощущений, переживаний, даров, состояний.

Опыт святых отцов, опыт, который потом и кровью приобретен, призывает в занятии Иисусовой молитвой к максимальной сдержанности эмоциональной части души. Максимальной до того, что некоторым кажется это некрасиво, это невдохновенно, это безжизненно, это мертво. Вот как раз это и есть безопасно, когда святые отцы говорят: держи ум в безвидности, безобразности. Я дальше продолжу, не только безвидность, безобразность, безэмоциональность, бесчувственность, без…, без…, без…Я могу продолжать. Да, это некрасиво, это кажется невдохновенно, скучно, мертво, но вот в этом и есть безопасность.

Человеку, ещё не имеющему опыта различения состояний, различения, в каком духе ты сейчас находишься, в духе разгорячения или действительно в Святом Духе, в покаянии. Обратите внимание, есть такое выражение «дай мне, Господи, покаяние нелицемерное». Смотрите, какая важная вещь, которую сейчас я произнес, – покаяние нелицемерное. Мало кто задумывается, что покаяние может быть лицемерным. Для нас покаяние – это значит правильное состояние. Но святые отцы называют фразу «покаяние нелицемерное». Наше покаяние может быть лицемерным, если оно от эмоционального, душевного разгорячения.

Человек, ушедший далеко-далеко от состояния духовного, живет состояниями душевными, состоянием внешнего сердца. И, конечно, он даже в духовное пространство входит эмоционально. Пусть это будет с добрыми намерениями, самыми благими, но у него нет опыта, и его сердце неглубоко. Поэтому все святые отцы говорят одно и то же: не нужно ничего, ни эмоций, ни впечатлений. Избави Бог от каких-то даров. Ну, какие дары, когда у тебя не выстроилась ещё духовность в элементарных понятиях? Ты как слепой котенок, а пытаешься уже что-то переживать духовно.

Вот в этом, самая главная ошибка, когда люди в Иисусовой молитве начинают искать состояний. Кто-то может мне сейчас возразить: но ведь у святых отцов присутствовали высокие состояния. Да, но у святых отцов была культура духа, которая оттачивалась многолетним опытом. У святых отцов была культура покаяния: «даждь нам, Господи, покаяние нелицемерное». Даже покаяние может быть не духовным, а всего лишь душевным, эмоциональным. Оно может быть не чистым, когда человек со стороны наблюдает своё покаяние, сам себе умиляется. Это покаяние становится смрадом перед Богом, когда человек сам за собой наблюдает, да ещё перед людьми у него происходит это покаяние. Покаяние в Духе Святом совершенно отличается от покаяния душевного, от покаяния эмоций. Слезы духовные очень сильно отличаются от слез душевных, которые ещё очень и очень легкомысленны, очень эмоциональны.

Святые отцы проходили науку покаяния и понимали, что даже в покаянии своём они несовершенны. И поэтому они приобретали покаяние в Духе Святом. Покаяние в Духе Святом очень точное, очень правильное, и это покаяние сопутствовало их духовному росту. Духовный рост должен идти параллельно с наукой покаяния. И одно другое уравновешивает. Если, не дай Бог, покаяние отстает, а духовный рост опережает, происходит дисбаланс и человек переворачивается с ног на голову, становится сумасшедшим при самых благих намерениях. Если его покаяние и все духовные состояния опираются на эмоциональную часть души, впечатлительную, на душевную, это очень-очень нестабильно.

Душевность – это очень нестабильная опора, нестабильный фундамент. Душевность человека мотает справа влево, сверху вниз, потому что душевное состояние очень нестабильно. И поэтому святые отцы приглушали свою душевность, свою впечатлительность. Сокращали её до минимума, чтобы пройти безопасно начальный путь, начальный этап.

Самая главная ошибка – это когда люди не хотят проходить начальный этап в скуке, в некрасивости, в неблагих впечатлениях, в неумилении, вне душевного покаяния. Они хотят питаться душевными эмоциями, согревать своё сердце душевными эмоциями и этим вдохновляться. Но они вдохновляются не в Духе, а всего лишь в душевности. Они не согласны пройти путь некрасивого духовного начала, путь безэмоционального, безвпечатлительного, безобразного, почти умирания впечатлительной части нашей души.

Человеку нужно сегодня, здесь и сейчас. И поэтому, если он не получает, то начинает употреблять искусственные приемы Иисусовой молитвы, нажимать на своё сердце. На внешнее сердце, на сердце эмоций и впечатлений. Они искусственно теребят эти точки, разгорячают их и получают эмоциональную духовность, эмоциональную Иисусову молитву и повреждаются, обязательно повреждаются. В этом суть повреждения.

Да, действительно их начинают посещать какие-то состояния. Духовно опытный человек сразу понимает, что это за состояние. Но новоначальный не отслеживает сути своих состояний, ему кажется, что это уже нечто. И он приходит в первое состояние прелести, которое называется мнением. Мнением о самом себе. Вот у меня уже получается. У меня уже слезы, у меня уже теплота, у меня уже какая-то особенная молитва, я уже что-то слышу, я уже что-то чувствую. Это начало его деградации духовной.

Сначала его посетит мнение о себе. И через это состояние он потеряет благодать Духа Святаго, потому что мнению о самом себе сопутствует гордость, а там, где гордость, там нет Духа Святого. И лишившись Духа Святого, он повреждается, становится слепым, глухим и безумным. И дальше душевная болезнь может перейти в психическую. Избави Бог! Когда-то нам духовник говорил: лучше руку или ногу потерять, только не разум духовный, потому что это уже будет без возврата. Этому человеку никто уже ничего не скажет. Он уже не отдаст своё сокровище, мнимое сокровище. Фальшивое, которое на Страшном Суде рассыпится в прах.

Вот в этом и ошибка: святые отцы призывают к неразгорячению, к неисканию состояний, а человек, приходящий в Иисусову молитву, желает этих состояний. Ищет состояний этих, приобретает и через это повреждается. Но в этом виновата не Иисусова молитва. Принцип Иисусовой молитвы другой. Принцип Иисусовой молитвы – умертвить свою душевность. И пройдя точку смерти душевности, потом следует выйти в духовное пространство, уже в духовность и не тащить в духовное пространство свои эмоции, свою душевность и умиление, свои какие-то нездоровые психические состояния.

Ни в коем случае не нужно спешить, желать этих состояний. Всё придет в своё время. Пусть это будет долго, но это будет безопасно. Постепенность безопасна. Ускорение шага всегда опасно. Конечно, у святых отцов мы читаем такие рекомендации: чтобы взогреть своё сердце, нужно немножко нажать на точки покаяния, страха Божия, умиления, но я думаю, безопасней было бы вообще никуда не нажимать. Вообще даже эти струнки души не возгревать. Делайте сухо. День, месяц, год, десять лет. Делайте и делайте, делайте, не желая, не ища этих состояний. Когда посетит Господь, тогда это будет очень объективно, реально. А самое главное, что это будет правда.

От Иисусовой молитвы не сходят с ума, если ей занимаются, соблюдая правила Иисусовой молитвы. Правила фундаментальные. И наоборот, если нарушают эти правила, то да, можно повредиться и можно сойти с ума. И это будет печальный результат. Но это не значит, что не нужно заниматься Иисусовой молитвой. Иисусова молитва по-другому называется умным деланием. То есть само понятие говорит о том, что мы что-то пытаемся сделать с нашим умом. Умом рассеянным, блуждающим, безумным. Мы сами себе часто говорим: Почему я это сделал? Что я вчера был безумный, слепой, глухой?» Это говорит о нашем повреждении ума.

Так вот, когда Иисусова молитва делается правильно, как положено, она трезвит ум. Когда это умное делание, а не душевное делание; когда это сердечное делание, но не эмоциональное делание, не делание в области чувств, эмоций, страстей; когда сердечное делание – это делание в глубоком сердце духовном, а не во внешнем эмоциональном, не во внешнем сердце, сердце страстей и эмоций. Тогда это приносит очень хороший плод. Вот посмотрите даже какое слово святые отцы употребляют «трезвение».

Современный человек похож на пьяного человека. Он нетрезвый умом. Человек, занимающийся Иисусовой молитвой, неправильно опирающийся на душевность, тоже становится нетрезвым человеком. Так вот, если правильно человек занимается Иисусовой молитвой, у него происходит трезвение, протрезвение. Его ум начинает работать очень лаконично, точно, просто. Он видит черное, белое, да и нет. Он из безумного, нетрезвого состояния приходит в трезвое, разумное. У него появляется дар рассуждения, рассуждения не от рассудка, а потому что его чистый ум видит суть вещей. Ему не нужно нажимать на точки покаяния, возгревать себя покаянием. Когда ум станет трезвым, он трезво покажет твоё поражение, насколько глубоко твоё грехопадение. Тогда ум покажет сердцу глубину грехопадения и сердце естественно заплачет, его не нужно будет искусственно как-то разгорячать ни на плач, ни на покаяние, ни на умиление. Когда трезвый ум трезво видит Бога, он естественно умилится. Не нужно будет употреблять искусственные упражнения, чтобы как-то сердце стало теплее, эмоциональнее, в добром смысле в кавычках. Всё придет естественно, когда ум протрезвится. А ум протрезвляется, когда мы уберем эмоции, чувства, впечатления. Это пьянит человека.

Преждевременные духовные дары опьяняют человека, он становится сумасшедшим. Но люди не соглашаются на этот путь, потому что этот путь некрасивый, сухой, долгий. А хочется быстро, эмоционально, ярко. Но все святые отцы всегда были против этого пути. Мы читаем книгу «Откровенные рассказы странника», и нас подводит быстрое получение странником духовных даров. Но это книга, там очень много хорошего, очень много опытного, но вот эта деталь очень часто подводит новоначальных, тех, которые кидаются сломя голову в пространство Иисусовой молитвы. И повреждаются, сразу желая быстрых состояний, каких-то результатов.

Почему-то, когда мы читаем про Иосифа Исихаста, нам западают в сердце эмоциональные моменты его состояний духовных. И мы как-то пропускаем, что эти состояния он получил долгим кропотливым трудом, сухим, некрасивым, потом и кровью. Самый печальный момент, что те люди, которые занимаются Иисусовой молитвой неправильно, своим результатом потом хулят это святое делание. И другие, смотря на их отрицательный результат, хулят не их, а само делание Иисусовой молитвы. Они говорят, что это неправильный духовный путь. Путь, который ведет к отрицательному результату.

Не Иисусова виновата, а неправильное использование её. Неправильная практика Иисусовой молитвы сводит людей с ума. И наоборот. Если человек идет правильно, закономерно, так, как выстроено святыми отцами, да, он не получит быстрого результата и этот его результат будет постепенный, но очень стабильный, уверенный и хороший, благой.

Богу Нашему слава, всегда, ныне и во веки веков!

Протоиерей Сергий Баранов
14 апреля 2024 г.