Когда только зарождалась наша монашеская община при Свято-Георгиевском храме, мы собрались в церковное братство, название которому дали «Фиваида». В нашем обществе были не только люди одинокие, свободные от семейных уз и обязанностей, но и прихожане, которые в силу семейных обстоятельств не могли принять монашеские обеты в полной мере. Тогда мы начали с малого. Каждый день все у себя дома заводили будильник на 2 часа ночи и в течение часа совершали Иисусову молитву.
Кроме этого, после каждой воскресной литургии, собравшись в трапезной, мы немного говорили о молитве и духовной жизни. Тогда я написал небольшой устав нашего братства, где были обозначены цели и средства к духовной жизни. Случилось так, что я показал устав нашим прихожанкам, благочестивым девам – родным сестрам. Хотелось заразить их духом подвижничества в надежде, что они примкнут к нашей духовной семье. Но, прочитав мои листки, они неожиданно для меня ответили: «А для чего это нужно, зачем общество? Разве мы не можем молиться сами по себе, что, кстати, мы и делаем. Трудиться, делать добрые дела, сохранять себя в девстве, посещать богослужения, исповедоваться, причащаться?»
Тогда вопрос повис в воздухе. Наверное, от неожиданности я просто смутился и ничего не ответил. Прошло несколько лет, наша община переросла в женский Иверский монастырь. Хороший монастырь с добрыми, скромными, послушными сестрами, которые радуют меня и всех, кто соприкасается с нашим монастырем. Радуют духом любви, простоты и скромности. Виден результат, о котором мы мечтали в самом начале.
И вот сегодня возвращаюсь к тому вопросу: «А для чего нужно собираться в монастырь?» Что в нём есть того, чего мы не можем исполнить дома сами по себе? Безусловно, всё можно и вне монастыря: молиться, посещать богослужения, делать добрые дела, исповедоваться, причащаться… Всё, кроме одного: монастырь даёт уникальную возможность делать это не по своей воле. И это самое драгоценное в монастыре. Через таинство послушания всё начинает переходить в совершенно другое качество: и молитва, и доброделание, и вся аскеза.
Находясь в паломнической поездке в Аризоне у старца Ефрема, я познакомился с русской паломницей Н., которая поведала мне грустную историю своей духовной судьбы. Она прожила в России в женском монастыре 8 лет! И оставила его из-за того, что надорвала своё физическое, а, главное, духовное здоровье. Мне было очень жаль этого молодого инвалида.
Виновата ли она? Не знаю. Но точно знаю, что суть этого подвига послушания нужно, во-первых, разъяснить так, чтобы послушник загорался желанием творить послушание, понимая, какие сокровища оно даёт. И во-вторых, нужно дать средства к этому деланию. Нельзя, категорически нельзя лишь говорить послушнику: «Смиряйся», – и всё. Он сломается, надорвётся, и вы будете за это в ответе.
Сейчас я снова в Аризоне, и у меня возникло желание поделиться своими мыслями с моими дорогими сестрами – монахинями Иверского монастыря и со всеми теми, кому интересна эта драгоценная тема послушания.
Чтобы понять, насколько серьёзна эта тема, обращаю внимание на то, что нас в лице прародителей Адама и Евы поссорило с Богом. Преслушание. Преслушание, через которое в нашу жизнь вошло столько скорби и боли. Мы потеряли дружбу с Богом. Потеряли тогда, и делаем это до сих пор. Ведь Он попросил: «Не делай так». А мы делаем по-своему, и между нами возникло противоречие.
Всю жизнь нас преследуют противоречия: в отношениях с Богом, с родными и близкими, с посторонними, которые проходят через нашу жизнь. Противоречия, противоречия, противоречия – бесконечной чередой! Это нас угнетает, надрывает, ломает. Наша жизнь становится невыносимой. Иногда кажется, что лучше бы и не жил. Представляете, как обесценивается драгоценный дар жизни. Дар, который может стать сокровищем, радостью, счастьем, а он наполняется сплошным мраком, тяготой, невыносимостью.
Очень хочу снова стать счастливым, вернуть радость жизни. И именно поэтому буду делать всё, что в моих силах, чтобы остановить противоречия.
Сначала хотя бы сократить их. Для этого начну утеснять свою самость, своё мнение, которое постоянно конфликтует с мнением других, доставляя мне духовный дискомфорт, внутреннюю войну.
В этой войне не бывает победителей – это очень важный момент, который нам нужно понять. Даже если мы окажемся правы, всё равно нам придётся, доказывая свою правоту, пережить конфликт, драму, которая лишит внутреннего мира. Не случайно говорят, что самое лучшее сражение то, которое не начиналось.
Высочайшим рецептом счастья Господь называет любовь к врагам. Это и есть рай не в географическом, пространственном понимании, а в фактическом. Это когда мы переживаем райское состояние счастья из-за отсутствия внутреннего конфликта, вместо которого нас наполняют мир и любовь ко всем, даже врагам. И пусть они по своему качеству остались врагами, это их проблема, нам это зачем? Надо беречь своё, то, что у нас внутри. И беречь любой ценой, ведь слишком оно дорого и драгоценно, чтобы вот так просто потерять.
Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся (Мф. 5, 6), – говорит Слово Божие. Каждый насытится той правдой, которую ищет. Правда Божия отличается от правды человеческой тем, что земная правда существует как факт, а небесная – всегда как результат. То есть если мы говорим правду как факт и через это имеем ссору, конфликт, наша правда имеет плохой результат, она становится неправдой, бедой, скорбью.
По земным меркам распятие Господа было большой неправдой. Он был невиновен. Он был Свят. Он был Бог, за что Его на крест? Это несправедливо, противозаконно по нашим человеческим меркам. А каков был результат? Эта страшная неправда, несправедливость оказалась самым святым результатом. Господь взял на Себя нашу человеческую плоть, плоть пораженную, и совершил с ней действие, кардинально противоположное эгоизму. Он позволил несправедливо распять Себя и, более того, он возлюбил распинателей, воскликнув в предсмертной молитве: Отче! прости им, ибо не знают, что делают (Лк. 23, 34). Он не прекратил внешнего конфликта, он остановил его внутри Себя.
Он совершил преображение внутри Своего человечества, остановил конфликт, войну, скорбь, которую несло человеческое психофизическое тело пять с половиной тысяч лет. Господь наполнил Своё человечество раем. И предложил то же самое нам, грешным.
Но путь туда идёт через крест. Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф. 16, 24). Преодоление своего Я – это крест тяжелейший, это пот и кровь, и никак иначе, но зато каков результат – рай!
Когда Господь сказал Своим ученикам: Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе (Мк. 9, 1). Тогда апостолы думали, что пришествие Господа совершится уже в 1 веке. Но Христос говорил о личном переживании Царствия Небесного в Духе Святом уже в этой жизни. То есть Царствие Небесное можно предвкушать уже здесь, на земле. Так же и состояние ада можно переживать еще в теле.
Заповедь о любви к врагам, о прощении, смирении – это не заповеди запрещения, это рецепты твоего счастья. Насколько более счастлив на земле человек с добрым, мирным нравом, не помнящим долго зла! И, напротив, как тяжело жить человеку скандальному, противоречивому, злому! Он и другим портит жизнь, но и сам глубоко несчастлив.
Есть такое выражение «праведный гнев». Хочу сказать: праведный он или нет, гнев не может доставлять человеку радость, он приносит дискомфорт душе. Дискомфорт даже мягко сказано. Поэтому повторяю ещё раз очень важную вещь: мы творим послушание не ради порядка в монастыре, а ради личного счастья. Мы уходим от конфликта, противоречия, даже когда мы теоретически правы. Мир дороже, мир – как результат.
Сейчас очень грустно слышать иронию на место из Древнего патерика, где отцы заставляли сажать вверх корешками саженцы. Ирония происходит из-за непонимания сути дела. Отцы учили, что главная суть монашеского делания – это не постройка келий и даже храмов, не сады и огороды, не всё остальное внешнее и даже не устав. Главным является преодоление противоречий в общежитии между братией, с самим собой и, главное, с духовником. Если мы не преодолеем конфликтов, которые рождаются от недоверия, рассуждения о братиях и духовнике, у нас ничего не получится. Мы можем построить многое, вырастить урожай, украсить монастырь, но в духовном ничего не получится, если мы внешнее будем предпочитать внутреннему. Оценка внутреннего состояния очень простая – будете ли вы радостны или наоборот.
Я оцениваю духовное состояние сестёр именно так: в добром ли они состоянии духа, не унылы ли, не сконфужены? Если сестра не научилась отсекать свою волю, её воля будет постоянно конфликтовать с другими, даже с духовником, которого она может любить как отца, но иногда сердиться на него, и если вовремя это не лечить, может и возненавидеть.
Такой результат может происходить, если сестра начнёт оценивать духовника, его действия, распоряжения. Он, как человек, может быть и неправ. Это естественно. Но, рассуждая о нём и (что ещё хуже) осуждая, ты входишь с ним в противоречие. Возникает конфликт, и начинается ад.
Сейчас стали часто говорить, что ввиду отсутствия духоносных старцев полное послушание невозможно, вследствие чего нужно жить по рассуждению. Сразу хочу остановиться на двух моментах. Если полное послушание невозможно, то в какой мере оно всё-таки возможно? Тут мы или стремимся к идеалу хоть в какой-то мере, или отвергаем его совершенно.
И, второе (что очень важно): если ты никому не можешь довериться в послушании, тебе все-таки придется быть в таковом у самого себя. А как иначе?
Духовник может ошибаться, и ты можешь ошибаться, вы оба люди.
Но, оставаясь на своей воле, ты лишаешься таинства послушания, которое может исцелить твой первородный эгоизм. Эгоизм, следствием которого и являются все конфликты и несчастья человека. Через это – ссора с Богом, духовником, братьями и сестрами… Поверьте мне, причины всегда найдутся. Очень объективные, правильные, но результат будет грустным.
Я не рассматриваю крайние случаи из ряда вон, когда духовник может провоцировать ересь, раскол, блуд. Эти ситуации понятны, но даже в таком случае лучше, посоветовавшись с кем-то, тихо уйти, чем продолжать постоянно осуждать его.
Очень важный вопрос: послушание возможно только совершенному старцу или же эти отношения могут быть и с человеком, не достигшим меры совершенства, но искренне верующим, скромным, порядочным христианином? Ещё раз напоминаю: ведь и ты не совершенен. Ты скажешь: «Но ведь это моё личное спасение…» А в чём твоё спасение, чего ты хочешь достичь? От чего избавиться?
От самости. В том-то и смысл. Чтобы избавиться от самости, её нужно преодолеть, утеснив, смирив, подчинив. Это нужно сделать, потому что это как раз та змея, которая грызёт твоё сердце, делая ему больно. Убей её, наступи ей на главу.
Очень важный вопрос о жизни по рассуждению. Что вы понимаете под рассуждением? Это логический процесс, который вы хотите стимулировать, развивать? Как часто рассуждение переходит в осуждение? Как часто? Да почти всегда. Кроме того, ум, навыкший постоянно рассуждать, становится сложным, логическим. Его наполняет бесконечный мусор, который мы зовём помыслами. Как тяжело жить сложному уму, который грызут, атакуют бесконечные помыслы. Тяжело жить и тяжело ужиться даже с праведниками.
Таинство рассуждения – это не логика. Это именно таинство, которое рождает молитва. Духовный человек знает не потому, что он долго думал, а потому, что Бог открыл очень просто и понятно. Он немного думал, он много молился. Не столько о конкретном вопросе, а вообще – это его образ жизни, который формирует мировоззрение, духовную чуткость. Он знает, потому что знает.
Таинство послушания дает уникальную возможность изменять природу ума, делать его более простым и в связи с этим очень чутким. Простой, несложный ум видит всё просто, и это в духовной жизни очень ценно. Сатана всегда стремится всё усложнить, а потом запутать. Если у тебя состоялись отношения с духовником, игуменьей, ты, доверившись им, можешь оставить множество попечений, рассуждений. Это позволит тебе освободить огромное духовное пространство и наполнить его молитвой Иисусовой, которая в свою очередь принесёт тебе мир и внутренний покой даже при внешнем дискомфорте, неустроенности.
По большому счету, мы все это понимаем, но почему-то не принимаем.
Конечно, сказать легче, чем сделать. Но, во-первых, мы должны иметь правильный ориентир – куда идти, чтобы знать направление движения. И во-вторых, я бы предложил вместо науки рассуждения заняться наукой борьбы с помыслами, которая поможет нам в послушании и даст драгоценный дар не- конфликтности, мира, покоя, любви.
Борьба с помыслами – это внутреннее умное делание человека. И никакие внешние подвиги не дадут результата без умной работы. Внешняя аскеза может быть только вспомогательным средством для умного делания.
Не могу дать никакого средства для борьбы с помыслами, кроме умной молитвы Иисусовой, которая должна через долгий навык перейти из устной формы просто максимального произношения её в область безо́бразного, безвидного пребывания в ней.
Когда мы пытаемся сосредоточиться на молитве, мы запираемся в кельи, закрываем дверь, опускаем шторы, чтобы ничто внешнее, зрительное, шумное не отвлекало от духовного дела. Примерно так же мы делаем с умом, когда затворяем его в груди в безвидном, тихом месте, ограждая его от помыслов.
Это место очень уединённое, там очень тихо, без помыслов. Но, чтобы его найти и встать там, нужно очень много заниматься молитвой Иисусовой в простоте сердца и в послушании ради смирения своего «Я». Смирение предполагает смирность, тихость, уравновешенность. Только такой ум может уловить очень тонкую нить Духа Святого.
Ум должен стать очень чутким. Никакие конфликты, недоразумения не должны отвлекать его от главной темы. Но на земле вы никогда не найдете внешних идеальных условий. Даже уединившись от всех внешних искушений, вы попадёте в область внутренних конфликтов с помыслами. Этого нельзя избежать, это можно только преодолеть через науку смирения, которая предполагает долгий опыт терпения искушений. Терпение соделывает искусство, навык.
Самым главным навыком смирения назову искусство оставаться всегда мягким, не напряженным, не зажиматься, не входить в конфликт. Категорически неправильно, начиная борьбу, зажиматься, становиться твердым. Твердое ломается, гибкое гнется и снова встает. Навыкните, что бы ни случилось, не напрягаться, не давайте лукавому вывести вас из себя. Что бы ни случилось – мягко и невозмутимо произносите: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».
Конечно, это требует долгого труда преодоления себя, упражнения в терпении, но когда начнет получаться, вас несказанно обрадует результат. С вашего сердца как будто упадет камень внутреннего конфликта, сердце вздохнет полной грудью, оживет.
Тогда вы увидите, что те моменты противоречий в послушании, которые раньше вам доставляли только дискомфорт, сейчас являются для вас средством к приобретению навыка смирения. Смирения, которое дает смирность, мир. Мир, о котором говорил Господь: Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю вам (Ин. 14, 27).
Земное дает мир внешний, который очень зыбок, ненадежен. А Бог даст мир внутренний, дорога к которому идёт через крест преодоления, смирения себя. Это драгоценная наука послушания, которая в первую очередь нужна тебе самому, это путь в рай твоего сердца.
Силуан Афонский, вкусив сладких плодов послушания, искал средства к оному не только в отношениях с игуменом, духовником монастыря, он старался оказывать послушание любому, потому что видел опытно, реально, что он этим приобретает. Не случайно конечным итогом его духовной жизни была любовь ко всему человечеству.
Каждый из нас переживал любовь к отдельным людям: родителям, детям, друзьям. Мы знаем, какое это сладкое чувство. Представляете, какую сладость переживал святой в любви ко всему миру?! И сладость, и боль, потому что любовь предполагает переживание за любимого.
Не бойтесь боли, не паникуйте перед искушениями, оставайтесь мягкими, смиренными, не вставайте жесткой стеной на их пути, пропускайте их мимо себя, делая свое дело: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». Может быть, это самое главное в нашей скоропреходящей жизни.
Господи Иисусе Христе, помилуй мя.
Аминь.
Протоиерей Сергий БАРАНОВ.
Аризона,
ноябрь 2015 г.
