– Обязательно ли при постриге в монашество дают новое имя? Почему нельзя быть монахом с тем же именем?

– Бывают случаи, когда оставляют имя. Но почему дают новое имя при постриге в монашество? Потому что умирает прежний человек, умирает совершенно со всеми своими привязанностями и привычками. По крайней мере, очень сильно старается, чтобы всё его прежнее умерло, он не хочет больше ничего помнить из своей прошлой жизни: ни хорошего, ни плохого. И поэтому символически ему даётся новое имя, ведь рождается новый человек, который желает жить абсолютно по-другому, по-новому. По большому счёту, я бы ещё и при крещении давал новое имя. Что в древности и было: приходили со своими языческими именами и князь Владимир, и княгиня Ольга, они не были монашествующими, но при крещении получали новые имена. Потому что мы должны умереть для земного, а жить для Христа. Это большая радость, это не трагедия, это не горе.

Почему радость? Потому что во всём земном очень много неправды, недоразумений, скорбей, ссор, обид, и всё это лежит тяжелым багажом в нашей памяти, в нашем сердце. И это всё отравляет нам жизнь. Отравляет и памятью, и сегодняшними делами. Мы выходим с Литургии в прекрасном, добром, светлом настроении, нам так хочется всех обнять, всех простить, никому не делать зла. Но буквально через час, а, может быть, и раньше, из нас начинает вылезать вся наша падшая натура духовная, и всё наше настроение изменяется к худшему.
Почему мы все такие мрачные, почему мы все такие угрюмые? Потому что в нас грех. У нас в Орске была одна монахиня пожилая, ныне покойная. Она очень сильно болела. У неё была астма и ещё букет всяких заболеваний. И когда я приезжал к ней, видел, как она прямо задыхалась перед Причастием, так себя плохо чувствовала, так тяжело страдала. Я её спрашивал: «Матушка, что у вас болит?» Она мне всегда отвечала: «Грехи мои болят». Для кого-то это может быть пустыми словами. Но это действительно так и есть. Грехи наши очень сильно болят. Почему преподобный Серафим Саровский был всегда такой радостный? Почему святой Порфирий Кавсокаливит, имея такую страшную болезнь как рак, был всегда светел, радостен, весел? Каждый день был для него радостью. Потому что внутри было хорошо всё, очень чисто, приятно, не было конфликта и поэтому было всегда радостно.

Вот поэтому, когда в монахи постригают – дают новое имя, чтобы совершенно умер прошлый человек. Я монахиням своим всегда говорю: «Даже грехи свои не вспоминайте, это другая грешила, всё, забудьте, нет у вас этого, даже памятью о грехах не пачкайте своё сердце и свой ум». В житии одного из святых есть описание его кончины. Когда ангелы несли его душу на небеса, бесы стали приступать и говорить, что в его жизни был такой-то грех. Ангелы спросили: «Это было до пострига или после?» Они отвечают: «До». Ангелы говорят: «Он свободен, это другой человек. А тот грех другого человека».

Монашеский постриг – это очень высоко, благородно, величественно, но это требует и подвига, конечно. Даже просто ступить на это поприще – большой подвиг потому, что очень уж сильно мы привязаны ко всему земному, почему мы иногда так и страшимся смерти – терять всё страшно, всё, к чему мы привязаны.

Протоиерей Сергий Баранов