Когда мы читаем, какие подвиги несли святые отцы, взять, к примеру, Серафима Саровского, Иосифа Исихаста и других, то даже в уме не укладывается, как эти люди могли вытерпеть порой нечеловеческие испытания. Что ими двигало, чтобы добровольно пойти на крайние ущемления в своей жизни?

Конечно, это искания Христа, ущемление своего Я ради Него. А ещё святые отцы размышляли так: «Сейчас я ущемлю себя в малом, потому что впереди у меня смерть, а может быть, и мученичество. И мытарства проходить еще предстоит. Впереди настолько всё страшное, настолько тяжелое. А что такое для меня – сегодня ограничить себя в малом? Ну, меньше поспать, меньше поесть, где-то уступить в споре…»

Святые отцы всегда переводили мысли на то, что впереди у них суд, впереди могут быть ещё скорби. К тому же неизвестно, какой смертью они умрут. Может быть, умрут не тихой смертью. Более того, такие старцы, как Паисий Афонский, Порфирий Кавсокаливит, вымаливали себе заболевание раком, сознательно понимая, какой смертью они будут умирать. К ним ведь многие обращались с такими болезнями, поэтому они в тонкостях знали о переживаниях, страданиях таких больных, насколько это бывает тяжело и страшно. И они понимали, как сами будут умирать: придётся через скорби, через боль пройти. И как в этой великой скорби не возроптать на Бога? Как не смалодушествовать, не потерять молитву, не потерять благодарность Богу? Ведь есть опасность в момент крайних искушений потерять доверие к Богу.

В минуты скорби некоторые люди, духовно не подготовленные, начинают роптать на Бога: «Я не верю Тебе, за что Ты мне это послал?» Или: «Как так, я Тебе молюсь, молюсь, а Ты скорбь мою не облегчаешь, а ещё и усугубляешь? Я Тебе молюсь, молюсь, а мне не легче, но ещё хуже…»
Надо понимать, насколько серьезными могут быть у нас впереди испытания и искушения: и до смерти, и в момент смерти, и после смерти. Не дай Бог нам на мытарствах не пройти какие-то испытания. Не дай Бог нам в ад попасть. И когда святые отцы немножко вперёд смотрели свою жизнь, какая она будет, то вот эти сегодняшние, сиюминутные какие-то искушения казались совсем малостью. Поэтому они ущемляли себя, готовясь к будущим искушениям.

Вот представьте, что сейчас нам на мытарства идти. Если у нас из-за какой-то мелочи – искушение, как же будем большее-то переносить? И это искушение, если его не остановить, может иметь серьезные последствия. Вы представляете, что нас ждёт, например, на мытарствах за осуждения? Перечитайте святых отцов. И такая, вроде бы, малость. Скажите, осуждать или не осуждать – это великий подвиг? Ну, страшнее, чем висеть на кресте? Но не осуждать же легче? Это я и себе, и вам говорю. Если я не буду говорить, мы все вместе так и будем в ад нестись.

Мы с отцом Симоном на днях были в техникуме по поводу заболевания компьютероманией, когда дети и молодые люди от неё с ума сходят. В конце беседы говорю ребятам: «Знаете, я вот сейчас сижу и чувствую, что процентов 90 из вас не верят, что с вами такое может случиться. С кем-то может произойти, но не с вами».

Вот это неверие, что с нами такого не будет, – это начало всех грехов. Нужно быть верующим не только в Бога, но и в то, что с нами что угодно может случиться. Нужно беспокоиться о том, что завтрашний день для нас может не наступить. А вдруг сейчас на мытарства? Мы всегда думаем, что у нас впереди ещё очень много времени, и мы потом всё поправим. А потом может не быть. Всегда сравнивайте, как нам легче победить сиюминутную мелочь сейчас или потом, на мытарствах, когда уже не сможем отмотать время назад и этот миг по-другому прожить. Когда уже назад нельзя повернуть.

Вот поэтому с одной стороны подвижниками руководила любовь к Богу, а с другой стороны – страх. Начало премудрости – страх Божий. И начинается всё со страха. Любовь приобретается потом. Начинается со страха просто потому, что мы иногда – как животные. Животные живут инстинктами. Ими движет инстинкт страха, инстинкт боли, а любовь – это уже у совершенных. Поэтому тоже пользуйтесь страхом. И страхом смертным, страхом наказания. Господь наказывает не из ненависти, не из гнева, а для вразумления, чтобы мы встряхнулись.

Иногда надо подумать: вот из-за чего копья-то ломаем? Стоило бы из-за чего? А то, порой, из-за каких-то бытовых вещей, простых, примитивных. У нас в соседях девочка жила. И у неё такой характер был удивительный. Мама ставит ей компот на стол, а она говорит: «Мам, я чаёк хочу». Мама ей: «Компот – я сказала!». – «Ну, компотик так компотик», – безропотно соглашалась девочка. И нет проблем. Она не спрашивала: «Почему?» Эти вот «почему» – начало всех скорбей. Не монашеское слово «почему».

Протоиерей Сергий Баранов

22 января 2015 г.