Завтра начинается Рождественский пост, который продлится до рождества Христова, до 7 января. Этот пост не строгий, в этот пост разрешено вкушение рыбы до нового года, кроме среды и пятницы. Но главное в посту это не то, что мы будем кушать. Нам, христианам, нужно понять, чего от нас хочет Бог. Чтобы мы поняли, что Он от нас хочет и что нам нужно делать.

Господь в Библии в одном месте говорит такие слова: «Что вы приносите Мне козлов и овнов в жертву, не все ли они Мои? Все в мире итак Мое», — и дальше Он продолжает: «Сыне, даждь Мне твое сердце». Не надо Мне ни ягненка заколать, ни свечку ставить. Вернее, это не главное, не самое важное. Он говорит: «Сыне, даждь Мне свое сердце».
Что значит, «даждь Мне свое сердце?» Помните, в Евангелии Господь осуждает фарисеев, которые очень были зациклены на исполнении внешнего закона: это мы кушаем – это не кушаем, вот так мы делаем – вот так не делаем. Столько много было предписаний у ветхозаветных фарисеев, и они искренне все исполняли, как говорит Господь «комара отцеживали». Ради Бога они все исполняли. На протяжении всего Евангелия, они вдруг не радуют Его, исполнившие все, до мельчайших подробностей. И вдруг на протяжении всего Евангелия они Его не радуют, а раздражают. Бог, Который есть Любовь, раздражается. И даже более того, гневается. Бог, Который Любовь… вот, мы привыкли, любовь это обязательно сентиментальность какая-то, какая-то человеческая доброта. А Бог-Любовь в Себя вмещает какие-то еще более сложные оттенки, и Бог-Любовь позволяет Себе сердиться, гневаться, даже ругаться на них. Говорит такие слова: «Доколе Я буду с вами», — Я уже так устал от вашего лицемерия, и называет их лицемерами, фарисеями. А еще он говорит такую фразу: «Вы, как гробы накрашенные». По-церковнославянски там это звучит «навапленные», «вапа» — это краски. Вы, как гробы навапленные, снаружи прекрасные, красивые, обиты бархатом, а внутри полны смрада и разложения.

Самое страшное, что это Он говорит не только фарисеям. Это Он говорит и нынешним христианам, если они живут только исполнением внешнего закона, довольствуются этим. И даже более того – любуются собой. Как тот евангельский фарисей, который молился: «Благодарю Тебя, Господи, что я не как прочие человецы: прелюбодеи и грешники, пьяницы, блудники, — я не такой, у меня всё нормально». Всё нормально, кроме надменности, кроме гордости, — он любуется собой.

Так вот, чтоб понять, что от нас Господь хочет, Он говорит, еще раз повторяю: «Сыне, даждь Ми сердце». Ни внешние обряды, ни внешние действия, хотя все это присутствует в церкви, и благословлен и внешний чин церкви, но приоритет ценностей должен быть. Внешнее должно быть, но оно второстепенно. Главно – внутреннее.
А что такое внутреннее? Господь в Евангелии, опять же, говорит: «Если ты только посмотрел на жену с вожделением, ты уже прелюбодей. Если ты только позавидовал чужому богатству, ты уже убийца, который может так разжечь свою зависть, что дойти даже до убийства ради этого сокровища». Поэтому Господь в Новом Завете, в Евангелии, обращает внимание, что всё наше действие должно быть обращено во внутрь. Даже на уровне мысли, даже на уровне помысла, мы не должны допускать греха.

Мы часто очень легкомысленно относимся к тому, ну, это же всего я позволил себе мысль. Супруга, расскажи своему мужу, какую мысль всего лишь мысль допустила, и посмотри на его глаза. Или муж своей жене расскажи, какая мысль промелькнула. Она вроде бы промелькнула, а ты ее задержал, то есть ты с ней согласился. Когда говорят маленькое предательство или большое, — а чем они различаются? Предательство это предательство. Хоть оно маленькое, хоть оно большое, — ты переступил, ты позволил себе. И если ты переступил, ты сегодня позволил себе маленькое предательство, завтра естественно за маленьким придет большое. Это естественный закон, ты переступил совесть.

Поэтому, вот, сейчас начинается пост, задайтесь целью, попробуйте обуздать свои помыслы, попробуйте обуздать свои греховные мысли. А потом приходите ко мне со слезами и скажите «у нас ничего не получилось». Поймать мысль, это как поймать воздух. Мысль настолько тонка и настолько легка, ты как воздух хватаешь, она сквозь твои пальцы просачивается. И для некоторых людей кажется это совсем невозможно, и они смиряются и удовлетворяются лишь внешним, лишь бы уж внешним не исполнить. Но святые отцы противоречат и всей своей жизнью говорят: «Нет, это возможно. Это возможно». И Господь бы не задавал нам задачи заранее неисполнимые. Если Он говорит «очисти внутренность свою», не может Господь давать нам задачу заранее неисполнимую. Значит, это от части возможно. Но это целая наука святоотеческая по очищению не внешнего только, а внутреннего человека.

Наши мысли должны быть заполнены молитвой, и тогда в них не войдет ничто греховное. Как горшок, который до краев полон, в него нельзя больше ничего влить. Он полон, всё, места нет. Если наша внутренность будет заполнена молитвой: «Иисусе, Иисусе, Иисусе, Пресвятая Богородица…»

Я хочу вас спросить, мы, как христиане часто исполняем закон нравственный. Мы стараемся не пить, не блудить, не воровать, не изменять, не обманывать, честно трудиться. Я вам сейчас задаю вопрос, а все из мною сейчас перечисленного, что не могли делать коммунисты неверующие? Да всё. Всё из мною перечисленного, кроме молиться. Мы чем от них отличаемся? То есть мы призваны не только к исполнению нравственного закона, мы призваны к чему-то большему. Мы призваны к соединению с Богом, Который происходит через молитву.

Я вас специально подвожу к теме молитвы, чтобы вы поняли, что главное в церкви. Вот, литургия происходит, все должны замереть и забыть, куда он поставил свечку — не поставил свечку, куда он повернулся – не повернулся, он должен забыть, он должен заниматься молитвой. Самая главная – это молитва. Все внешнее да, это присутствует, это должно быть, но главная должна быть молитва. Наш ум должен быть занят не внешними делами, а молитвой. Хор должен думать не о нотах, а о молитве, у них ноты естественно получатся. А если они будут думать о нотах, у них будут получаться ноты, но молитвы не будет, и будет диссонанс между священником и хором. Диссонанс этот может быть между священником и людьми, которые стоят в храме. Все должны быть в одной теме. Все должны быть заняты молитвой, и тогда все естественно получится.
Поэтому, пожалуйста, я хотел бы вас как-то зажечь в вас ревность молитвы. Учитесь молиться. Молиться не просто, как часто говорим: «я вычитал», «я пропел». Но «я помолился» это по-другому звучит. Помолился — это я не вычитал, я не пропел, я не отстоял. Помолился – это нечто другое. Это такое мистическое состояние человека, который находится, как в параллельном мире. Этот мир для него становится параллельным, а он находится со Христом там.
Иисусе Сладчайший, спаси нас!

С началом Рождественского поста завтра, сегодня не обкушайтесь. А то мы обычно так заговляемся, что на следующий день нам плохо бывает. Все Бог благословил, но всё Бог благословил в меру. Бог ничего не запрещает, Он запрещает чрезмерность. Вот, старец Порфирий Кавсокаливит, один из моих любимых святых. Часто у нас бывает такой религиозный фанатизм: это нельзя, это нельзя, это категорически нельзя, это – вообще, сразу в ад попадешь. Старец Порфирий Кавсокаливит в одном месте со своими чадами сидел и говорит: «Какой любящий у нас Бог, Он создал вкус пищи, Он создал аромат, чтобы нас утешить этим вкусом, чтобы порадовать». Ведь не сатана же создал вкус и не сатана создал аромат, сатана создал чрезмерность. Когда мы не просто покушали вкусно, порадовались, поблагодарили Бога, и вовремя остановились, а сатана создал чрезмерность, чтобы мы обожрались, как свиньи, чтобы мы стали служить этому, как идолу. Человек должен помыться, душистым мылом пахнуть, — это не грех. Грех, когда мы за флакон духов отдаем три зарплаты, — вот это уже чрезмерность. А соблюдение просто элементарных принципов гигиены… Вот, еще есть такой фанатизм, что за неделю… чуть ли, зубы нельзя чистить. Ну, вы представьте, мы потом исповедуем вас так. Да почистите вы с утра зубки, прополощите, Тело Христово в чистый ротик возьмите. Фанатизм обязательно что-то придумает, какие-то извращения внешние.

Ну, ладно, я вас утомил, простите меня.

Протоиерей Сергий БАРАНОВ,
27 ноября 2022 г.