ОРСК. 23 мая 2019 г. В Орском Иверском монастыре появился деревянный крест. Крест необычный – старинный, простоявший в Оренбургской степи более ста лет. Теперь он водружен посреди храма во имя святой преподобной Марии Египетской и даже стал своеобразным центром всего монастырского комплекса.
В чистом поле величаво
Посреди бескрайней степи
Крест стоял,как страж безмолвный,
Седовлас и боголепен.
Сколько же метелей снежных,
Ливней, гроз, ветров свирепых
Он встречал могучей грудью,
Хоть и был уж лет почтенных?
Сколько путников в молитве,
Свои головы склоняя,
Получали утешенье
У подножья великана?
Много видел, слышал много
Этот крест – немой свидетель.
Помогал людским он душам
Зло менять на добродетель.
И теперь средь богомольцев
Он нашел приют желанный:
Доживать свой век он станет
Средь молитвы непрестанной.
Эти строки родились после того, как мы впервые увидели древний деревянный крест внушительного размера в храме Марии Египетской и услышали из уст батюшки Сергия Баранова, духовника Иверского монастыря, историю о его появлении в обители:
– О том, что в наших бескрайних полях уже много десятилетий стоит одинокий крест, лет пять тому назад мне сообщили знакомые. Рассказали, что это место находится за Гаем, где-то между дорогами на Ириклу и на Башкирию. Не очень далеко от него проходит и так называемая «Царская дорога». Мы тогда даже съездили со знакомыми в степь на место его расположения, посмотрели. Конечно, крест был уже в ветхом состоянии, но все же величественно возвышался над полями.
Шло время, и я однажды вернулся мысленно к той поездке. Спросил у людей, мне сказали, что крест вроде бы даже упал уже…
И вот в этом году, Великим постом, я служил на Благовещение Литургию и вдруг вновь вспомнил про него. После богослужения вышел и матушке Ксении, игумении, говорю: «Бери молодежь, всех наших помощниц, сейчас поедем». Она спрашивает: «Куда?» «Сейчас, – говорю, – увидишь».
Поехали. А вокруг степь, поля бескрайние. Как же найти в чистом поле крест, который уже упал? Сложно ведь. Тем более я сам не знал точного местоположения. Стали в ряд, растянулись цепочкой, так цепью с послушницами и пошли по степным просторам.
Одно поле прошли – нет ничего. Второе поле идем, идем… И вдруг увидели: вот он, крест, прямо по ходу движения стоит! Добрались до него. А он, старичок такой, уже слегка согнутый, из последних сил держится. Мы помолились возле креста и решили его забрать. Было очевидно, что, если его оставить, он упадет и просто сгниет на этом месте.
Уже через несколько дней я взял послушников из нашего монастыря, и вместе поехали на полюшко. Планировали крест выкапывать. Но когда к нему подошли, только тронули его, а он в наши руки так и стал сам падать. Подгнил потому что. Ведь простоял этот крест больше ста лет. Сейчас уже трудно определить: срубили его из лиственницы или дуба, потому что весь он, бедолага, изъеден ветрами и снегами.
Упал крест нам в руки – еле удержали его. Тяжеленный. В высоту – метров пять. И нам пришлось где-то с километр по полю его нести. До дороги донесли, а там уже в машину погрузили. Устали все. У меня после этого три дня все тело болело, как будто палками били, до того тяжелый.
Привезли крест в монастырь. Чуть нижнюю часть спилили и установили его в храме Марии Египетской. Он встал точно до потолка церкви. Пусть там теперь и стоит всегда, до скончания века.
– Батюшка, откуда же появился крест этот посреди бескрайних полей? Известно Вам что-нибудь? – спрашиваю отца Сергия.
– Гайчане рассказывали, что крест стоял здесь с дореволюционных времен. В годы царской России в том районе жила семья помещика. Он решил дать своему сыну хорошее образование и послал его на учебу в Оренбург. Тот ехал зимой на санях, но в степи на повозку напали голодные волки. Задрали лошадь и парня загрызли. Вот помещик на месте гибели сына и поставил этот большой деревянный памятный крест, чтобы все проходящие мимо люди молились.
Удивительно, что, простояв целый век, крест уцелел даже в советские времена на нашей «красной» территории, в коммунистическом крае, в местах, где были разрушены почти все храмы и не оставалось священников. Тем более ближайший к этому месту крупный населенный пункт – город Гай – в середине прошлого столетия считался Всесоюзной ударной стройкой, где трудилось много молодежи, комсомольцев, коммунистов. Несмотря ни на что, даже в эти годы никто не решился тронуть главный символ христианства.
Мой дядя рассказывал, как, будучи еще мальчиком, он в послевоенные годы ходил пешком из Калиновки в Камейкино. Дорога между этими селами как раз проходила в том месте, где стоял крест. Он вспоминал, что всегда видел его, но обходил стороной. Ведь в советские времена, когда без Бога росли поколение за поколением, у людей появлялось много разных предрассудков и суеверий против всего церковного, против крестов – особенно.
А вообще, многие старожилы помнят этот возвышавшийся среди степи крест. В советские времена Оренбургские целинные поля стали перепахивать и засевать зерном. Так вот трактористы и комбайнеры, когда пахали, сеяли, собирали урожай, то всегда вокруг объезжали это место и сам крест не трогали.
Никто не тронул. Так и стоял, крепился, пока мы не пришли. Пришли, а он сам в руки нам и отдался. Еще как-то символично получилось: когда мы приехали за крестом, неподалеку в поле как раз стая журавлей подбирала прошлогодние пшеничные зерна, ходили, крыльями махали, будто прощались…
Отец Сергий предполагает, что крест изначально был сделан в виде Голгофы. То есть вдоль креста с двух сторон располагались трость и копие, означающие копие воина и трость с губкой. Хотя со временем все сгнило, но на перекладине и сейчас видны четкие следы пропилов. На самом верху креста на все четыре стороны были сделаны, скорее всего из жести, киоты с иконками, сейчас же там остались только железные треугольники, все остальное рассыпалось от времени.
Когда крест привезли в монастырь, матушки с любовью украсили его, прикрепив множество распятий, иконок Богородицы со Спасителем и разных святых.
«Каким-то чудом выстоял этот богатырь, – добавляет батюшка в завершение разговора, – казалось бы, разрушился сильно, ничего от него уже почти не осталось, а исходят от него некая торжественность и величие… А на том месте в степи поставим железный крест, непременно поставим».
Татьяна Базилевская
Фото Виктора Базилевского