– Мне 16 лет, я постоянно раздражаюсь. Посоветуйте, как научиться сдерживать себя?

– После грехопадения весь наш состав, весь наш внутренний мир разлетелся, и каждая часть живёт сама по себе. Ум живёт своей жизнью, чувства живут своей… Апостол Павел сказал, что наблюдает в себе странное дело: Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю (Рим. 7, 19). Это говорит о болезни, о ненормальности нашего состояния. По большому счету, если трезво осмыслить эти слова, – человек, что хочет, не делает, а что не хочет, делает, – получается, что каждый из нас немножко сумасшедший. Ведь только сумасшедший так поступает. Значит, после грехопадения с нами, с нашей душой что-то произошло, и она стала слегка сумасшедшей. А у некоторых даже не слегка.

Я посещаю тюрьмы, например, пожизненную тюрьму «Черный дельфин», и там вижу, что люди начинали с малого – так же, как мы, – а дошли до совершенно страшных вещей. Половину заключённых «Черного дельфина» можно было бы держать не в тюрьме, а в психиатрии. Настолько они страшны по своим действиям, что государство предпочло их считать здоровыми и всё-таки держать в тюрьме с более жесткими условиями, чтобы отсюда они не могли убежать. А в психиатрии нет таких условий – не дай Бог такой человек сбежит. Видите, до чего человек может дойти.

Человек может стать святым, а может стать дьяволом, избави Бог нас от этого. И самое главное, он не родился таким. Он к этому пришёл. Во-первых, он к этому получил предрасположенность с кровью матери. Как святой Давид говорит: И во гресех роди мя мати моя (Пс. 50, 7). Мы рождаемся уже с предрасположенностью ко греху. Наш ген уже испорчен, исковеркан. Ребёночек ещё ничего не познал, ещё маленький, даже ходить не может, а уже сучит ножками, что-то требует своё. В нём уже проявляется эгоизм. Даже в месячном ребёнке мы можем увидеть, что грех в нём уже лежит. Во-вторых, очень многое зависит от родителей, как они будут бороться с этим грехом ребёнка. Или они ослабят это действие греха на ребёнка, или усугубят. Если родители не будут им заниматься, пустят всё на самотёк или, наоборот, будут его баловать, то его врождённый эгоизм вырастет в такого зверя, что он станет взрослым и своих же родителей начнет бить, унижать, деньги отбирать у них.

Хорошо, что вы увидели уже в 16 лет, что в вас есть это поражение. Увидев это, нужно забеспокоиться, я бы даже сказал, ужаснуться от того, что, оказывается, в вас это есть. Хотите быть хорошим, а делаете плохое. Значит, в вас какая-то болезнь. А если болезнь, значит, нужно какое-то лекарство. Нужно что-то делать, иначе эта болезнь может дойти до таких размеров, что просто станете животным клыкастым, зубастым. В миру, если мы заболели, средства эти известны – идём в поликлинику, больницу. А болезнь души лечится в церкви. Опытом духовной жизни, правильной духовной жизнью. И самое главное – системой этого лечения. Бессистемное лечение обычно бывает малоплодно. Всё должно быть в системе, постоянно, стабильно, и тогда будет тот плод, которому вы начнёте радоваться. И наоборот, если не принять скорого лечения, то вы потом будете сильно огорчаться, расстраиваться от того, что, оказывается, вы становитесь ещё хуже и не можете с этим ничего сделать. В церкви есть к этому средства. Особенно, когда человек занимается внимательной молитвой, он постепенно подчиняет себе ум, чувства, эмоции, впечатления. Уже не они им владеют, а он становится хозяином своего ума. Не ум влечёт его, куда ему заблагорассудится, а человек руководит своим умом и говорит: «Находись здесь или здесь». Это искусство, которому нужно учиться всю жизнь.

А другого выхода нет: умрём – и в ад попадём, даже ад начнётся уже на земле. Свидетельством тому, что иногда ад начинается уже здесь, в этом времени, являются самоубийства. В человеке заложен страх, страшнее всех страхов – страх смерти. И чтобы нарушился этот страх, чтобы человек переступил через него, должно произойти что-то ещё более страшное. Когда человек уже здесь находится в аду, его душа стонет, мечется, плачет и не находит выхода. Тогда человек пытается найти выход в самоубийстве. Другое дело, что это не выход, а вход в ад. Но человек этого не понимает. Ему так плохо, что он лезет в петлю, стреляется, бросается из окна. Конечно, кто этого не переживал, может скептически к этому отнестись. Но кто это переживал, не пожелает никому, это страшно.

Протоиерей Сергий Баранов